Рак легкого представляет серьезную медицинскую и социальную проблему. Он относится к наиболее частым формам онкологических заболеваний. В течение последних десятилетий рак легкого стойко удерживает лидирующее место в структуре заболеваемости и смертности от онкологических заболеваний в России и большинстве европейских стран. Основным, хотя и не единственным фактором риска возникновения рака легкого остается курение сигарет. В прошлые годы предпринималось немало попыток организовать системы раннего (своевременного) выявления рака легкого в группах риска с использованием цитологического и рентгенологического методов. Долгое время важной методикой скрининга в нашей стране и за рубежом являлась профилактическая флюорография и рентгенография. В последние годы эта методика трансформировалась в цифровую рентгенографию легких. Однако убедительных доказательств ее эффективности в отношении раннего выявления рака легкого на протяжении нескольких десятков лет получить не удалось. В течение последнего десятилетия были проведены масштабные проспективные рандомизированные исследования эффективности низкодозной компьютерной томографии (КТ) в скрининге рака легкого. Они показали потенциальную возможность снижения смертности от этого заболевания при использовании данной технологии. Этот обнадеживающий результат привел к существенному изменению тактики обследования лиц с высоким риском развития рака легкого. Компьютерная томография полностью заменила линейную томографию и все остальные специальные рентгенологические методики в уточняющей диагностике рака легкого. Значительно расширились показания к проведению КТ на этапе дообследования пациентов с выявленной при рентгенографии патологией. Изменилась тактика оценки небольших очагов в легочной ткани, обнаруженных при КТ. Доступность КТ, четкие клини- ческие показания к проведению исследования, соблюдение стандартной методики стали важными элементами всей системы раннего выявления рака легкого. Именно этим – организационным и методическим – вопросам в значительной степени посвящены данные клинические рекомендации. Авторы надеются, что Рекомендации* послужат руководством для врачей первичного звена (терапевтов, пульмонологов, рентгенологов) в области ранней диагностики рака лёгкого и оптимизации пути (маршрутизации) пациента от выявле ния первых симптомов до назначения хирургического, лучевого и лекарственного лечения.

Цель исследования – совершенствование дифференциальной диагностики диссеминированного туберкулеза легких (ДТЛ) и экзогенного аллергического альвеолита (ЭАА) путем изучения в сравнительном аспекте их компьютерно-томографической семиотики и выявления наиболее информативных диагностических критериев. Материал и методы. Обследованы 70 больных: 40 пациентов с ДТЛ в фазе инфильтрации и 30 больных с острой формой ЭАА. Исследование проведено на мультисрезовом компьютерном томографе Somatom Emotion 16 фирмы Siemens. Всем пациентам выполнялось спиральное сканирование от верхней апертуры грудной клетки до реберно-диафрагмальных синусов с применением компьютерной томографии (КТ) высокого разрешения, с толщиной среза 0,8 мм и шагом 1,5 мм. Результаты. При анализе распространенности очагов диссеминации было установлено, что при обеих нозологиях патологические изменения локализовались перибронховаскулярно с преобладанием при ДТЛ – септального и интрабронхиального (эндобронхиальное распространение процесса) расположения, а при ЭАА – центрилобулярного. Центрилобулярные очаги при ЭАА чаще были нечетко очерченные, при ДТЛ – смешанные. У больных ДТЛ перибронховаскулярные, центри- лобулярные очаги выявлялись на расстоянии от висцеральной плевры (соответственно границе глубокой и поверхностной лимфатической сети) в 38% случаев и в 62% случаев – с вовлечением висцеральной и париетальной плевры. У больных с ЭАА центрилобулярные очаги чаще сочетались с вовлечением висцеральной плевры – более чем в 92% случаев. Симптом «дерева в почках» достоверно чаще наблюдался при диссеминированном туберкулезе легких. Для ДТЛ было наиболее ха- рактерно апикокаудальное убывание диссеминации. При ЭАА очаги чаще располагались асимметрично. Мономорфные очаги с деструкцией и полиморфизм очагов чаще наблюдались при ДТЛ, тогда как очаги преимущественно мономорфной структуры без деструкции – при ЭАА. КТ-симптом «матового стекла» и «мозаичная перфузия» достоверно чаще наблюдались у больных с ЭАА. Вовлечение в процесс висцеральной и париетальной плевры при ДТЛ выявлено в 62% случаев. Достоверно чаще при ДТЛ отмечались изменения и в экстраплевральной жировой клетчатке. Заключение. Для ДТЛ помимо перибронховаскулярного расположения очагов характерными КТ-признаками являются: преобладание интрабронхиальной и септальной локализации очагов, их апикокаудальное убывание, наличие КТ-симптома «дерева в почках», а также утолщение экстраплевральной жировой клетчатки. При ЭАА преобладали асимметрично расположенные очаги с центрилобулярной локализацией, вовлечение в процесс висцеральной плевры, наличие КТ-симптома «матового стекла», «мозаичной перфузии», а также визуализация просвета бронхов в периферических отделах легких.

Цель исследования – уточнить частоту, характер и диагностическую значимость внекостных мягкотканых находок при сцинтиграфии скелета с 99mТс-пирофосфатом (ПФ). Материал и методы. Проанализированы результаты сцинтиграфии скелета с 99mTc-ПФ у 1060 пациентов (447 мужчин, 613 женщин). Сканирование в режиме «все тело» начиналось через 3–4 ч после внутривенного введения радиофарм- препарата (РФП) активностью 740 МБк и проводилось в передней и задней проекциях при непрерывном движении стола со скоростью 6–8 см/мин. При необходимости выполнялся досмотр в режиме однофотонной эмиссионной компьютерной томографии/ компьютерной томографии (ОЭКТ/КТ). Результаты. Внекостные сцинтиграфические находки, констатированные у 161 (15,2%) пациента, разделены на три категории: нефроурологические (7,7%), мягкотканые (5,4%) и артефактные (2,1%). В первой категории превалировали анатомо-функциональные изменения мочевыделительной системы (аномалии положения почек и необструктивные уропатии). Для дифференцирования каликостазов в проекции верхней группы чашечек и очаговых изменений ребер проводился досмотр в режиме ОЭКТ/КТ. Мягкотканые внепочечные находки включали диффузную или очаговую гиперфиксацию РФП молочными железами (29 пациентов), щитовидной железой (15), миокардом (5), органами мошонки (4) и брюшной полости (4). Симметричное повышенное накопление РФП молочными железами или долями щитовидной железы трактовалось как вариант нормы. Патологические мягкотканые находки у 11 пациентов верифицированы по анамнестическим или инструментальным данным: рак молочной железы (2), опухоль яичка (1), узловой зоб (2), миома матки (2), первичный рак с метастазами в печень (1), ассоциация феномена «горячие почки» с химиотерапией (2) и феномена «суперскан» – с миелофиброзом (1). Причинами артефактного накопления РФП в печени и селезенке (14) были радиофармацевтические факторы, в подмышечном лимфатическом узле (7) – частично-инфильтративное введение РФП, толстом кишечнике (1) – предшествующая перфузионная сцинтиграфия миокарда. Заключение. Анализ и интерпретация внекостных аномальных находок при сцинтиграфии скелета – необходимый компонент получения дополнительной диагностической информации, способной скорректировать последующую диагностическую и лечебную тактику.

 

 

Цель исследования – анализ числовых характеристик костных метастазов по данным сцинтиграфии. Материал и методы. Методом компьютерного автоматизированного анализа изучены планарные остеосцинтиграммы скелета больных раком молочной железы, находящихся как в полной ремиссии, так и в фазе прогрессирования заболевания, с метастазами в скелет. В качестве анализируемого параметра была использована яркость изображения. Результаты. Изучение физиологического накопления радиофармпрепарата (РФП) у больных без метастазов в скелет свидетельствует о широкой вариабельности значений показателя яркости на сцинтиграммах в отдельных зонах скелета. При этом между анатомическими зонами скелета существуют достоверные различия в значениях показателя средней яркости изображения (p<0,01). Практически во всех зонах скелета средние значения показателя яркости патологических очагов гиперфиксации (ОГФ) РФП на сцинтиграммах статистически достоверно преобладают над аналогичными показателями физиологических ОГФ. Заключение. Числовые значения показателя яркости изображения ОГФ РФП на планарных сцинтираммах могут являться важным диагностическим признаком метастатического поражения скелета у больных раком молочной железы.

 

Диагностика дирофиляриоза человека затруднена в связи с отсутствием лабораторных тестов. Современные ультразвуковые аппараты обладают высоким разрешением, которое дает возможность визуализировать этого подкожного гельминта. Использование ультразвукового исследования позволяет улучшить своевременную диагностику данного гельминтоза, что продемонстрировано на клиническом примере.

 

 

 

 

Цель исследования – оптимизация хирургического лечения пациентов с дефектами и деформациями стенок глазниц. Материал и методы. Для диагностики повреждений стенок глазниц пациентам проводились рентгенография костей лицевого скелета в полуаксиальной проекции и спиральная компьютерная томография (СКТ) средней зоны лица. Пострадавшим осуществлялось устранение дефекта внутрипазушным доступом с применением комбинированного эндопротеза, разработанного на кафедре челюстно-лицевой хирургии и стоматологии общей практики Новокузнецкого ГИУВ. Конструкция представляет собой комбинацию Г-образной титановой минипластины и силиконового блока. Результаты. Во всех случаях при применении внутрипа- зушного доступа (n=82) непрерывность нижней стенки глазницы была восстановлена. Ранних послеоперационных осложнений не было. Поздние осложнения через 3–6 мес в виде прорезывания и явного контурирования мини-пластины кон- статированы в 6 (7,3%) случаях (в области переходной складки на месте операционного рубца). Энофтальм выявлен в 2 (2,4%) случаях. При прорезывании мини-пластины эндопротезы были удалены, и в сроки наблюдения от 1 года до 3 лет других осложнений не обнаружено. Представлен клинический случай лечения пациентки со взрывным переломом нижней стенки глазницы слева и дислокацией содержимого глазницы. По данным СКТ был изготовлен комбинированный эндопротез и выполнено устранение де- фекта нижней стенки глазницы с применением внутрипазушного доступа. При контрольной СКТ наблюдалось полное устранение дислокации содержимого глазницы и восстановление непрерывности нижней стенки глазницы. Заключение. Представленный клинический случай демонстрирует необходимость выполнения спиральной компьютерной томографии на всех этапах лечения и реабилитации пациентов, а также целесообразность использования внутрипазушного доступа при устранении дефектов и деформаций стенок глазниц.

 

Цель исследования – изучить патологическую физиологию синдрома верхней брыжеечной артерии (СВБА). Материал и методы. Проведен рентгенометрический анализ рентгенограмм, срезов, полученных при выполнении компьютерной томографии и магнитно-резонансной томографии, по материалам 35 статей, посвященных СВБА, которые были опубликованы в 1990–2014 гг. На снимках измерялось сужение третьей (горизонтальной) части двенадцатиперстной кишки (ДПК) от границы расширенного сегмента до уровня ВБА. Результаты. Только в 6 (17%) из 35 случаев участок су- жения находился непосредственно между аортой и ВБА и его длина была в пределах 1 см. В остальных 29 случаях начало суженного сегмента находилось на расстоянии 2,5–4,6 см (в среднем 3,30±0,15 см) краниальнее ВБА, то есть большая часть суженной ДПК локализовалась вне аортомезентериального угла. По расположению и длине суженный сегмент ДПК соответствовал расположению и длине (3,2 ± 0,15 см) (Р>0,2) функционального сфинктера Окснера. Заключение. Приведенные данные свидетельствуют, что в большинстве случаев СВБА причиной заболевания является дискинезия сфинктера Окснера. Вероятно, в качестве триггера выступают тяжелые, фактически стрессовые состояния, которые вызывают резкое и стойкое снижение рН желудочного сока, что и является причиной спазма сфинктера Окснера. При большой длительности заболевания стенки спазмированного участка гипертрофируются, после чего мышечные волокна начинают замещаться соединительной тканью. Это может приводить к ригидности узкого сегмента ДПК.

 

Представлен краткий обзор технических инноваций в области компьютерной томографии (КТ) и магнитно-резонансной томографии (МРТ) применительно к абдоминальной онкологии. Новыми направлениями применения КТ считают использование перфузионной и двухэнергетической методик. Особое внимание уделяется снижению лучевой нагрузки на пациентов с помощью интерактивных алгоритмов реконструкции данных. По сравнению с КТ магнитно-резонансная томография во многих случаях обладает более широкими воз- можностями в диагностике целого ряда заболеваний абдоминальной области. Стандартными подходами уже могут считаться выполнение диффузионно-взвешенной МРТ и динамические исследования с экстрацеллюлярными или гепатотропными контрастными препаратами. Изучаются новые импульсные МРТ-последовательности, которые могут повысить диагностическую значимость метода в абдоминальной онкологии.